История одной инициации.

Жил-был воевода — страшный, но прекрасный, сильный, но легкий. Пришли к нему как-то раз увальни косорукие и говорят:
— Прими нас, Воевода, к себе в род, а то, слышали мы, могуч он да велик, да и зима скоро, да и вообще...
Посмотрел Воевода — увальни-то совсем криворукие — пропадут зимой. Пожалел их и говорит:
— Ладно, увальни, возьму вас к себе в род... Кстати, а делать-то вы что-нибудь умеете?
Почесали увальни репу, а потом еще раз... и еще... Понравилось! Но умные мысли в головы не приходили.
— О! — осенило одного из них: Я на охоту с луком могу ходить!
— Что, стреляешь метко? — осведомился Воевода.
— Нет, ругаюсь громко, когда промахиваюсь, - застенчиво признался увалень. — Аж птицы с веток падают...
— А что с луком ходишь? Охотился бы так — без лука? Или ты к нему прирос? — хихикнул Воевода.
— Нет, приклеился, – честно признался увалень и поспешно спрятал руку за спину.
— А я могу копать... — мечтательно глядя в небо, сказал второй увалень.
— Да мне, вроде, ничего копать не надо? — удивился Воевода.
— А я могу выть на луну и бормотушки бормотать — вклинился в разговор третий.
— Выть, это хорошо, это ты чучелом будешь огородным, ворон гонять, а то они совсем оборзели.
— А могу и не копать... — мечтательно глядя вдаль, снова влез второй увалень.
— И не надо! – вздрогнул Воевода.
— А я ножи кидать люблю! — сказал четвертый и кинул нож. Нож, чудом не попав в Воеводу, воткнулся в стену.
— Лучше бы ты умел, а не любил! Криворука ходячая! — ругнулся Воевода.
... увалень с досадой поднял шишку и бросил в дерево.
Дерево покачнулось. Шишка отскочила и попала в третьего, который громко возмущался:
— Это меня — пугалом?! Меня, которого в двух болотах и на одной полянке так уважают и боятся, что прозвали веревульфом! Всех покусаю уууУУУУ, — «БУМ», — ууууОЙ! Что это? Ну вот, еще и шишками кидают. На х.. прокляну, — подытожил он.
— А могу копать... — мечтательно глядя под ноги, сказал второй.
— Заткнись! — повторно вздрогнул Воевода.
В это время четвертый, видимо с еще большей досады, поднял камень и... бросил... вверх... вы про Ньютона читали? Вот и он нет... Вот и лежит.
— А могу не копать...
— Да заткните его, кто-нибудь! Нет! Ну не так! Хотя... нет ну так же совсем больно... ой-ой-ой. Мда...
— А я... а у меня... а я вам всем... или не всем... или хоть кому-нибудь... а хер с ней, с этой зимой, в сугроб закопаюсь и спать буду! — неожиданно влез пятый увалень.
— Не, в сугробе замерзнешь, — рассудительно заметил Воевода. — Ладно уж, и тебя возьму. Хватай этого лежачего, камнем стукнутого, и заноси!
...
И они скрылись в доме...
Только напоследок кто-то из увальней хлопнул дверью...
Старое дерево покачнулось, вздрогнуло и упало...
Прямо на шестого увальня, который вообще был ни при чем...
Ему просто повезло...
Ему всегда везло...
Но это уже совсем другая история...


Комент:
Мда, вроде и прошло не так много времени, а где воевода? и где увальни косорукие?...
Бежит времечко

Происшествие у метро
Все люди ,как люди, а со мной вечно приключения: сижу, значит, я на выходе с Театральной, человека жду, и тут подходит ко мне какой то странный тип, и говорит:
- Я типа знаю, ты - Иисус Христос, я блин в натуре ВИЖУ!!- ну я прифигел, а он продолжает, - Разреши мне до тебя дотронуться, на удачу....
Я ессесьно говорю: «Мужик, пшол нах!!! Атвали, псих!!!! Ща в рыло дам!!!!!!!», а он дальше жжот:
- ... хотя бы до ботинка дотронуться, а не то я всем расскажу, что ты Иисус Христос! Я буду орать на улице, чтобы все об этом узнали!!
Я в общем руки в ноги и ходу, а этот не отстает:
- Ща!!! - говорит - Я духов вызову, с которыми ты не справишься......
Я вообще в осадок выпал, а он неторопливо так достает пакетик с клеем «Момент» и начинает им дышать....
А вот теперь прикиньте: стоит передо мной этот обдолбышь, и вроде бить его пока не за что (и пачкаться неохота), а вроде и не знаешь чего от него дальше ждать, короче я свалил оттуда ОЧЕНЬ быстрым шагом.
ЗЫ. когда я вышел на улицу, минут через 10, этот псих пытался махаться с дядькой 4*4, тот его периодически отпихивал, и псих падал (у дядьки было такое удивленно-обескураженное лицо, он не мог понять, чего от него хотят)